Во время учебы в Санкт-Петербургской академии театрального искусства одним из педагогов Анны Зайцевой был Валерий Николаевич Галендеев. Под его руководством студенты актерско-режиссерского курса поставили речевой спектакль по роману А.Белого «Москва», в котором Анна Зайцева исполняла роль профессора Коробкина. Кроме этого, был еще один речевой спектакль по басням Ивана Крылова. В нем Анне Зайцевой досталась роль Лисички-сестрички.
Практически все выпускники Санкт-Петербургской академии театрального искусства «прошли» через его руки. В Питере известно всем, что существует такое понятие, как «школа Галендеева».
Учился Валерий Галендеев в Горьковском театральном училище у легендарного Николая Александровича Левкоева. Каждую весну Левкоев произносил фразу: «Скоро Благовещение, пора пташек на волю отпускать». Студентов, из которых не получилось артистов отпускали на волю, отчисляли из театрального училища. Галендеева на волю не отпустили. Что многим было странно, потому что настоящей актерской сумасшедшинки в нем не было. Он три года честно играл на сцене горьковского театра. Преподаватели прекрасно понимали даже из несостаявшихся актеров получаются выдающиеся режиссеры, или знаменитые, язвительные критики, или талантливые директора театров. Но с Галендеевым был особый случай, такой, какой случается меньше, чем раз в сто лет, да и то, не всегда бывает замечен, а тем более востребован. У него оказался талант, очень редко встречающийся дар, способность видеть звуки, проникать в самую суть слова. У Галендеева был дар «слухача».
Он множество раз на деле демонстрировал невероятные возможности правильно произнесенного слова. Он умеет через интонацию, посредством простых звуков раскрыть, обнажить перед зрителем душу героя.
О его достижениях, о его победах, так же как и о его методах ходят легенды и страшные истории. Он умеет укротить самый страшный акцент, даже такой, который въедается в подкорку с материнским молоко. Он умеет сделать так, чтобы актер стал не просто говорить на правильнейшем, красивейшем и образном русском языке, Галендеев делает так, что актер начинает таким образом думать. Его бывшие студенты, которые уже давным-давно закончили академию, стали известными актерами и сами учат уже молодежь, признаются, что увидев Валерия Николаевича, даже не увидев, а только услышав его бархатный баритон, мгновенно внутренне подбираются и непроизвольно начинают выговаривать слова.
